БАЛ В ЧЕСТЬ ВЛЮБЛЕННЫХ В ЖИЗНЬ УНИВЕРСОЛОГОВ
(ко дню Влюбленных)
(ко дню Влюбленных)
12.02 в Одессе был проведен Бал-мистерия посвященный празднику влюбленных. Бал прошел в теплой, дружественной, утонченной и веселой обстановке. На балу присутствующие погрузились в атмосферу сказки, любви, дружелюбия, радости и вдохновения. В завершении все выразили огромную благодарность организаторам, за это светлое и сердечное действо. К чему это я? А к тому, что в этом году на Форуме тоже будет проведен БАЛ.
(Заранее просьба ко всем женщинам, которые хотят вновь (как золушки) попасть на следующий бал, старательно и ответственно отнестись к этому мероприятию и приготовить бальные платья. В конце концов, каждая настоящая женщина просто обязана иметь хотя бы одно бальное платье.)
Впечатления:
1. У нас вчера был, как вы думаете что?, БАЛ - ЛЮБОВЬ СПАСЕТ МИР. Одно из правил было - соответствующая одежда: дамы в бальных или вечерних платьях (длинных), а кавалеры - в костюмах. Когда-то один из актеров говорил, что когда одеваешь фрак, и осанка меняется ,и происходит какое-то внутреннее преображение. И вчера это было первое преображение. Я лет 10 не одевала вечернее платье, за исключением наших форумов, но тогда не было рядом мужа. А вчера сказка стала былью: я - очаровательная женщина и рядом со мной галантный мужчина. А вокруг пары такие же, сияющие счастьем, излучающие Любовь не только своей половинке, но всей Вселенной. И было приятно чувствовать, как рождается внутри безграничное доверие к своему мужчине, почувствовать его сильную , надежную руку, ведущую в танце, как в танце жизни (помните фильм «Запах женщины»?). А в ответ увидеть взгляд, излучающий восхищение, нежность. Сценарий вечера был тонко продуман и предоставленно максимум возможностей для романтического приключения под звуки чарующей музыки и под зорким, искрящимся юмором взглядом Богов (Зевс и Гера – чета Шамцовых, Гермес и Ирида – чета Штельмашук, Деметра – Аганина Светлана, Амур – Дима Сыромля и Афродита – очаровательная Аня). Было много конкурсов, в которых нужно было ярко выразить свои чувства, мастер-класс по танцам, шутки и призы. А в конце вечера – мистерия, соединившая нас в единое целое, как-будто мы одна дружная семья. И, конечно же, как стало традицией в одесском коллективе в конце любого праздника – запустили в небо шарик с мечтами, записанными на сердечках. И каждый понес домой столько Любви, сколько мог унести. И главное, пронести эту Любовь в жизни каждого дня (как в песни Макаревича «Костер») , чтобы каждому, кто рядом с нами, стало тепло. И как замечательно, что у нас есть возможность проводить такие праздники, участвовать в них самим, и помогать людям, кому- то возродить былую Любовь, понять ценность друг друга, а кому-то впервые соприкоснуться с волшебной атмосферой БАЛА.
Сердечное спасибо организаторам этого праздника и тем , кто остался за кадром, но проделал важную организационную работу.
Мидюк Нелли, Одесса
2. О бале...
Дамы стоят у зеркала….Вместо привычных джинсов и футболки, наконец, бальное платье. Для кого-то это первый бал, на котором и по сей день мечтает оказаться каждая девушка. И, кажется, что каждая испытывает то же, что и Наташа Ростова…
«Она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца… она шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его»… (Л.Н.Толстой, «Война и мир»).
Гости начинают собираться. Все в предвкушении сказки. И вот звучат фанфары и начинается феерия... Любой Бал всегда начинался с полонеза. Ни один танец, не требует такой строгости осанки, горделивости и собранности, как полонез. Во время шествия под торжественно-фанфарную музыку гости показывали себя, свой наряд, светскость манер и благородство.
Удивительно, как преображается человек, попадая в атмосферу, хоть отдалённо напоминающую пышность бала 19 века.
К даме подходит кавалер, галантно целует ей руку, и они вместе, с нежностью, глядя друг на друга, начинают кружиться в вальсе. Бал начался!
Сказка, длинною в 3 часа, неузнаваемо меняет человека. Куда-то уходит раздражение, суета, тягостные мысли, скука. На лице появляется улыбка, которая идёт от самого сердца. На Душе становится тепло и благостно. И тогда действительно происходит чудо, пространство преображается, и наполняется светом. Это уже пространство Любви! Это чувствую все, кто находится в этот момент в зале.
И уходя, каждый уносит с собой, частицу света и любви, для того чтобы передать другим (родным, близким, просто знакомым).
Мы сами создаём Чудо, а бал лишь возможность прикоснуться к волшебству творчества!
Я пришел к мудрецу и спросил у него:
"Что такое любовь? Он сказал "Ничего”
Но, я знаю, написано множество книг:
Вечность, пишут одни, а другие – что миг
То опалит огнем, то расплавит как снег,
Что такое любовь? "Это все человек!”
И тогда я взглянул ему прямо в лицо,
Как тебя мне понять? "Ничего или все?”
Он сказал улыбнувшись: "Ты сам дал ответ!:
"Ничего или все!”,- середины здесь нет!”
Отвечала горящая свеча: "Я нисколько не жалею об этом. Моя жизнь прекрасна и полна значения. Я горю и воск мой тает, но от моего огня зажигается множество других свечей, и мой огонь от этого не убывает. И когда воск и фитиль сгорят, то огонь мой - душа свечи - соединится с огнём пространства, частицей которого он являлся, и я снова вольюсь в свой великолепный и сияющий огненный дом. А здесь я светом своим разгоняю мрак ночи; радую глаз ребёнка на праздничной елке; оздоровляю воздух у постели больного, ибо возбудители болезней не выносят живого огня; возношусь символом молитвенного устремления перед священными изображениями. Разве короткая жизнь моя не прекрасна?! И мне жаль тебя, незажжённая моя сестра. Жалка твоя участь. Ты не выполнила своего назначения; и где душа твоя - огонь? Да, ты пролежишь в сохранности долгие годы, но кому ты нужна такая, и какая радость, и польза от тебя?
Право, "лучше гореть, нежели почивать", потому что в горении жизнь, а в спячке - смерть. И ты жалеешь меня, что я скоро сгорю и перестану жить, но ты, в твоём сохранном бездействии и не начинала существовать, и так и умрешь, не начав. А жизнь пройдёт мимо".
Так говорили две свечи. Дарите свой Свет!
4.
Об умении оставаться человеком в любых условиях.
На эти вопросы есть ответы как фактические, так и принципиальные. Фактические основаны на моем опыте — ведь сама жизнь в лагере показала, что человек вполне «может иначе». Есть достаточно много примеров, часто поистине героических, которые показывают, что можно преодолевать апатию, обуздывать раздражение. Что даже в этой ситуации, абсолютно подавляющей как внешне, так и внутренне, возможно сохранить остатки духовной свободы, противопоставить этому давлению свое духовное Я. Кто из переживших концлагерь не мог бы рассказать о людях, которые, идя со всеми в колонне, проходя по баракам, кому-то дарили доброе слово, а с кем-то делились последними крошками хлеба? И пусть таких было немного, их пример подтверждает, что в концлагере можно отнять у человека все, кроме последнего — человеческой свободы, свободы отнестись к обстоятельствам или так, или иначе. И это -»так или иначе» у них было. И каждый день, каждый час в лагере давал тысячу возможностей осуществить этот выбор, отречься или не отречься от того самого сокровенного, что окружающая действительность грозила отнять, — от внутренней свободы. А отречься от свободы и достоинства — значило превратиться в объект воздействия внешних условий, позволить им вылепить из тебя «типичного» лагерника.
Нет, опыт подтверждает, что душевные реакции заключенного не были всего лишь закономерным отпечатком телесных, душевных и социальных условий, дефицита калорий, недосыпа и различных психологических «комплексов». В конечном счете выясняется: то, что происходит внутри человека, то, что лагерь из него якобы «делает», — результат внутреннего решения самого человека. В принципе от каждого человека зависит — что, даже под давлением таких страшных обстоятельств, произойдет в лагере с ним, с его духовной, внутренней сутью: превратится ли он в «типичного» лагерника или остается и здесь человеком, сохранит свое человеческое достоинство.
Достоевский как-то сказал: я боюсь только одного — оказаться недостойным моих мучений. Эти слова вспоминаешь, думая о тех мучениках, чье поведение в лагере, чье страдание и сама смерть стали свидетельством возможности до конца сохранить последнее — внутреннюю свободу. Они могли бы вполне сказать, что оказались «достойны своих мучений». Они явили свидетельство того, что в страдании заключен подвиг, внутренняя сила. Духовная свобода человека, которую у него нельзя отнять до последнего вздоха, дает ему возможность до последнего же вздоха наполнять свою жизнь смыслом. Ведь смысл имеет не только деятельная жизнь, дающая человеку возможность реализации ценностей творчества, и не только жизнь, полная переживаний, жизнь, дающая возможность реализовать себя в переживании прекрасного, в наслаждении искусством или природой. Сохраняет свой смысл и жизнь — как это было в концлагере, — которая не оставляет шанса для реализации ценностей в творчестве или переживании. Остается последняя возможность наполнить жизнь смыслом: занять позицию по отношению к этой форме крайнего принудительного ограничения его бытия. Созидательная жизнь, как и жизнь чувственная, для него давно закрыта. Но этим еще не все исчерпано. Если жизнь вообще имеет смысл, то имеет смысл и страдание. Страдание является частью жизни, точно так же, как судьба и смерть. Страдание и смерть придают бытию цельность.
Для большинства заключенных главным был вопрос: переживу я лагерь или нет? Если нет, то все страдания не имеют смысла. Меня же неотступно преследовало другое: имеет ли смысл само это страдание, эта смерть, постоянно витающая над нами? Ибо если нет, то нет и смысла вообще выживать в лагере. Если весь смысл жизни в том, сохранит ее человек или нет, если он всецело зависит от милости случая — такая жизнь, в сущности, и не стоит того, чтобы жить."
Дамы стоят у зеркала….Вместо привычных джинсов и футболки, наконец, бальное платье. Для кого-то это первый бал, на котором и по сей день мечтает оказаться каждая девушка. И, кажется, что каждая испытывает то же, что и Наташа Ростова…
«Она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца… она шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его»… (Л.Н.Толстой, «Война и мир»).
Гости начинают собираться. Все в предвкушении сказки. И вот звучат фанфары и начинается феерия... Любой Бал всегда начинался с полонеза. Ни один танец, не требует такой строгости осанки, горделивости и собранности, как полонез. Во время шествия под торжественно-фанфарную музыку гости показывали себя, свой наряд, светскость манер и благородство.
Удивительно, как преображается человек, попадая в атмосферу, хоть отдалённо напоминающую пышность бала 19 века.
К даме подходит кавалер, галантно целует ей руку, и они вместе, с нежностью, глядя друг на друга, начинают кружиться в вальсе. Бал начался!
Сказка, длинною в 3 часа, неузнаваемо меняет человека. Куда-то уходит раздражение, суета, тягостные мысли, скука. На лице появляется улыбка, которая идёт от самого сердца. На Душе становится тепло и благостно. И тогда действительно происходит чудо, пространство преображается, и наполняется светом. Это уже пространство Любви! Это чувствую все, кто находится в этот момент в зале.
И уходя, каждый уносит с собой, частицу света и любви, для того чтобы передать другим (родным, близким, просто знакомым).
Мы сами создаём Чудо, а бал лишь возможность прикоснуться к волшебству творчества!
Шамцова Надежда, Одесское отделение Академии Универсологии (в помещ. шк.№105)
3. С праздником Дня Любви, дорогие друзья! Желаю всем нам, чтобы не смотря на относительно трудные времена, наши сердца не черствели, и отдавали тепло и Любовь , ведь сейчас ОНА так необходима миру.
Я пришел к мудрецу и спросил у него:
"Что такое любовь? Он сказал "Ничего”
Но, я знаю, написано множество книг:
Вечность, пишут одни, а другие – что миг
То опалит огнем, то расплавит как снег,
Что такое любовь? "Это все человек!”
И тогда я взглянул ему прямо в лицо,
Как тебя мне понять? "Ничего или все?”
Он сказал улыбнувшись: "Ты сам дал ответ!:
"Ничего или все!”,- середины здесь нет!”
Притча:
"Жаль мне тебя", - сказала незажжённая свеча своей зажжённой подруге. - "Короток твой век. Ты всё время горишь, и скоро тебя не станет. Я много счастливее тебя. Я не горю, и, следовательно, не таю; лежу спокойно на боку и проживу очень долго. Твои же дни сочтены". Отвечала горящая свеча: "Я нисколько не жалею об этом. Моя жизнь прекрасна и полна значения. Я горю и воск мой тает, но от моего огня зажигается множество других свечей, и мой огонь от этого не убывает. И когда воск и фитиль сгорят, то огонь мой - душа свечи - соединится с огнём пространства, частицей которого он являлся, и я снова вольюсь в свой великолепный и сияющий огненный дом. А здесь я светом своим разгоняю мрак ночи; радую глаз ребёнка на праздничной елке; оздоровляю воздух у постели больного, ибо возбудители болезней не выносят живого огня; возношусь символом молитвенного устремления перед священными изображениями. Разве короткая жизнь моя не прекрасна?! И мне жаль тебя, незажжённая моя сестра. Жалка твоя участь. Ты не выполнила своего назначения; и где душа твоя - огонь? Да, ты пролежишь в сохранности долгие годы, но кому ты нужна такая, и какая радость, и польза от тебя?
Право, "лучше гореть, нежели почивать", потому что в горении жизнь, а в спячке - смерть. И ты жалеешь меня, что я скоро сгорю и перестану жить, но ты, в твоём сохранном бездействии и не начинала существовать, и так и умрешь, не начав. А жизнь пройдёт мимо".
Так говорили две свечи. Дарите свой Свет!
4.
Об умении оставаться человеком в любых условиях.
(Выдержки из книги в. Франкла "Внутренняя свобода")
Представленная здесь попытка психологического описания и
психопатологического объяснения типичных черт характера, которые
формировались у заключенного за годы пребывания в лагере, может создать
впечатление, будто состояние человеческой души неумолимо и однозначно
зависит от окружающих условий. Ведь, казалось бы, в лагерной жизни
своеобразная социальная среда принудительно определяет поведение людей.
Но против этого можно с полным правом выдвинуть возражения, задать
вопрос: а как же тогда быть с человеческой свободой? Разве не существует
духовной свободы, самоопределения, отношения к заданным внешним
обстоятельствам? Неужели человек действительно не более чем продукт
многочисленных условий и воздействий, будь то биологические,
психологические или социальные? Не более чем случайный результат своей
телесной конституции, предрасположенностей своего характера и социальной
ситуации? И в особенности: разве реакции заключенных действительно
свидетельствуют о том, что люди не могли уклониться от воздействий той
формы бытия, в которую были насильственно ввергнуты? Что человек
вынужден был полностью подчиняться этим влияниям? Что «под давлением
обстоятельств», господствовавших в лагере, он «не мог иначе»На эти вопросы есть ответы как фактические, так и принципиальные. Фактические основаны на моем опыте — ведь сама жизнь в лагере показала, что человек вполне «может иначе». Есть достаточно много примеров, часто поистине героических, которые показывают, что можно преодолевать апатию, обуздывать раздражение. Что даже в этой ситуации, абсолютно подавляющей как внешне, так и внутренне, возможно сохранить остатки духовной свободы, противопоставить этому давлению свое духовное Я. Кто из переживших концлагерь не мог бы рассказать о людях, которые, идя со всеми в колонне, проходя по баракам, кому-то дарили доброе слово, а с кем-то делились последними крошками хлеба? И пусть таких было немного, их пример подтверждает, что в концлагере можно отнять у человека все, кроме последнего — человеческой свободы, свободы отнестись к обстоятельствам или так, или иначе. И это -»так или иначе» у них было. И каждый день, каждый час в лагере давал тысячу возможностей осуществить этот выбор, отречься или не отречься от того самого сокровенного, что окружающая действительность грозила отнять, — от внутренней свободы. А отречься от свободы и достоинства — значило превратиться в объект воздействия внешних условий, позволить им вылепить из тебя «типичного» лагерника.
Нет, опыт подтверждает, что душевные реакции заключенного не были всего лишь закономерным отпечатком телесных, душевных и социальных условий, дефицита калорий, недосыпа и различных психологических «комплексов». В конечном счете выясняется: то, что происходит внутри человека, то, что лагерь из него якобы «делает», — результат внутреннего решения самого человека. В принципе от каждого человека зависит — что, даже под давлением таких страшных обстоятельств, произойдет в лагере с ним, с его духовной, внутренней сутью: превратится ли он в «типичного» лагерника или остается и здесь человеком, сохранит свое человеческое достоинство.
Достоевский как-то сказал: я боюсь только одного — оказаться недостойным моих мучений. Эти слова вспоминаешь, думая о тех мучениках, чье поведение в лагере, чье страдание и сама смерть стали свидетельством возможности до конца сохранить последнее — внутреннюю свободу. Они могли бы вполне сказать, что оказались «достойны своих мучений». Они явили свидетельство того, что в страдании заключен подвиг, внутренняя сила. Духовная свобода человека, которую у него нельзя отнять до последнего вздоха, дает ему возможность до последнего же вздоха наполнять свою жизнь смыслом. Ведь смысл имеет не только деятельная жизнь, дающая человеку возможность реализации ценностей творчества, и не только жизнь, полная переживаний, жизнь, дающая возможность реализовать себя в переживании прекрасного, в наслаждении искусством или природой. Сохраняет свой смысл и жизнь — как это было в концлагере, — которая не оставляет шанса для реализации ценностей в творчестве или переживании. Остается последняя возможность наполнить жизнь смыслом: занять позицию по отношению к этой форме крайнего принудительного ограничения его бытия. Созидательная жизнь, как и жизнь чувственная, для него давно закрыта. Но этим еще не все исчерпано. Если жизнь вообще имеет смысл, то имеет смысл и страдание. Страдание является частью жизни, точно так же, как судьба и смерть. Страдание и смерть придают бытию цельность.
Для большинства заключенных главным был вопрос: переживу я лагерь или нет? Если нет, то все страдания не имеют смысла. Меня же неотступно преследовало другое: имеет ли смысл само это страдание, эта смерть, постоянно витающая над нами? Ибо если нет, то нет и смысла вообще выживать в лагере. Если весь смысл жизни в том, сохранит ее человек или нет, если он всецело зависит от милости случая — такая жизнь, в сущности, и не стоит того, чтобы жить."
Материал подобран Шамцовой Н.